Кручу-верчу, обмануть хочу…

Мечты о том, что фашистскую диктатуру можно победить на выборах – удел конченых дебилов. Призывать электорат на выборы – значит помогать Путину легитимизировать свою власть. Ходорковский, Кац, Навальный и прочие – идиоты, подмахивающие Кремлю не по злому умыслу, а просто по причине своей неизлечимой политической инфантильности. С такой смелой, креативной и решительной «оппозицией» Пыня будет править пожизненно.

После предыдущего поста некоторые читатели-либералы, видимо, желая подтвердить данную мной характеристику неизлечимых инфантилов, однотипно возразили в том духе, что стратегия Навального и Каца на этих президентских выборах вполне продуманна и, если дружно всем навалиться, может быть успешной. А если успеха и не достичь, то хуже-то, мол, все равно не будет. Лучше использовать один шанс из десяти на победу, чем ныть и ничего не делать.

Суть их, с позволения сказать, стратегии заключается в том, чтобы всем несогласным с Путиным, войной, коррупцией и прочим дерьмом, обязательно прийти 17 марта на участки и проголосовать за любого кандидата, у которого фамилия не начинается на «Пу».  Прийти следует именно в последний день голосования, чтобы бюллетени никто не успел подменить. Вероятно, за пару дней до начала голосования будет дана команда голосовать за конкретного Васю Пупкина, но это не обязательно. В первом туре главное – не позволить Пыне набрать 50% голосов, а во втором туре выбор предельно прост: либо ты голосуешь за кандидата Путин, либо за кандидата НЕпутин (его фамилия значения не имеет), потому что любой НЕпутин однозначно лучше Путина.

Ну, ладно, давайте я снизойду до убогих и прокомментирую их план, надежный как швейцарские часы, на полном серьезе с позиций политтехнолога. Диванная оппозиция предлагает реализовать, научно выражаясь, сценарий опрокидывающих выборов (в англоязычной литературе принят термин stunning elections – ошеломляющие выборы). Это один из редких ненасильственных способов демократизации авторитарных режимов через частично свободные выборы, на которых оппозиция после длительного периода маргинального существования либо побеждает, либо, получив существенное представительство в парламенте, начинает значимо влиять на процесс принятия решений. Все это позволяет реализовать демократические реформы.

Первое, на что следует обратить внимание – опрокидывающий сценарий реализуется именно на парламентских выборах, и подобных примеров при желании можно найти с пару десятков. Например, выборы 1994 г. покончили с диктатурой Институционально-революционной партии в Мексике, длившейся аж с 1929 г. В 2000 г. впервые за более чем 70 лет победу там одержал оппозиционный кандидат на президентских выборах.

Из более близких к нам примеров – парламентские выборы в Малайзии 2008 г. Формально оппозиция (коалиция «Народный блок») не победила, получив лишь 37% мест в парламенте, но она впервые добилась значимого результата – не дала взять безраздельную власть, то есть конституционное большинство, правящей с 1957 г. коалиционной партии «Национальный фронт». При этом на проходящих одновременно региональных выборах «Народный бок» победил в пяти из 12 штатов, в четырех из них оппозиции удалось сформировать правительства.  На следующих выборах в 2013 г. НФ получил еще меньше мест – 60%, а в 2018 – лишь 48%. Оппозиция пропорционально увеличивала свое представительство. Сегодня ситуация такова, что в стране нет явно доминирующей силы, в каких-то штатах сильнее позиции «фронтовиков», где-то верх берут «народники», правительство носит коалиционный характер, борьба между различными партиями происходит строго в рамках демократического процесса.

Однако попробуйте привести успешный пример опрокидывания власти в ходе президентских выборов. Первое, что тут же вспоминают правоверные кацисты – «победа» Светланы Тихановской на президентских выборах 2020 г. в Беларуси. Но, во-первых, она не победила, а лишь имела шанс победить во втором туре выборов, потому что в первом она, согласно поствыборных социологических исследований, набрала порядка 40-44% голосов. Даже нельзя с уверенностью сказать, что она обошла Лукашенко, хотя исключать этого не будем. Во-вторых, и это самое главное, успехом тут даже не пахнет. Как видим, правящий режим легко выиграл борьбу за власть, просто исключив для себя возможность проиграть на выборах.

В сложившейся ситуации оппозиция имела шанс перевести борьбу за власть в неправовое поле. Но белорусы оказались слишком инфантильны, чтобы адекватно оценивать реальность, слишком трусливы и совершенно неорганизованны. То есть отсутствовал сам политический субъект, претендующий на власть и борющийся за нее. Тихановская оказалась абсолютно непригодна в качестве лидера – в самый ответственный момент вместо того, чтобы призвать своих сторонников на баррикады и встать во главе их, она при туманных обстоятельствах бежала за границу, откуда с заплаканным лицом по-бабьи истерично просила прощения и умоляла протестовать только в рамках закона. Позорный слив «невероятной революции» был закономерен.

В данном случае опрокидывающий сценарий выборов был весьма вероятен, но так и не реализован, потому что выборы не состоялись, результаты их оказались грубо сфальсифицированы, бюллетени – уничтожены. Так что мы уже никогда не узнаем, какие результаты были получены в первом туре всеми кандидатами. Почему вообще в Беларуси стал потенциально возможен опрокидывающий сценарий? Правящий режим грубо просчитался, устранив реальных соперников – Сергея Тихановского и Виктора Бабарико, но допустив к участию в гонке неопасную с его точки зрения домохозяйку – не имеющую и опыта общественной деятельности, ни политических структур, муж которой к тому же находился в заложниках. Но это не помешало Тихановской саккумулировать протестные голоса. Не лоханись так Лукашенко, допустив к процессу внесистемного кандидата – не было бы и позора на выборах. Как обычно, явка была бы низкой, он получил бы свои законные 60% голосов, объявили бы, что набрал 80% и все бы это тихо проглотили.

Ну, что еще припоминаете? Без Гугла никто не сможет назвать имя Карасон Акино, победившей на президентских выборах филиппинского диктатора Маркоса. Кстати, сюжет филиппинской избирательной кампании перекликается с событиями в Беларуси. Карасон до 40 лет была обычной домохозяйкой, а политикой занялась после того, как в 1973 г. диктатор ввел в стране военное положение и отправил в тюрьму ее мужа – Бенигно Акино, считающегося лидером оппозиции и единственным реальным противником Фернандо Маркеса. В 1978 г. Акино был освобожден и насильно выдворен с семьей из страны. При попытке вернуться на Филиппины через пять лет он был убит.

Карасон Акино возглавила оппозицию и в качестве единого кандидата одержала убедительную победу в 1986 г. над диктатором Маркосом (55/33% по неофициальным данным). А после возглавила сопротивление хунте и выиграла не только выборы, но и борьбу за власть. С Тихановской ее роднит то, что обе женщины номинировались на Нобелевскую премию мира, но не получили ее. Но в остальном – ничего общего: Карасон Акино была политиком с железной волей, она дралась именно за власть, а не за победу на выборах. Она была на улицах и общалась со своими сторонниками напямую, а не посредством видеообращений. Она не прикрывалась своими пятью детьми, которые могут остаться сиротами. За время ее президентства произошло восемь военных переворотов, в ходе одного из них был ранен ее сын. Но она удержала власть, проводила реформы (в том числе и непопулярные) и ушла из политики, отказавшись баллотироваться на второй срок (выборы одержал ее ставленник).

Но это уже частности. Главное, что нам надо отметить: выборы сами по себе не привели к падению диктатуры. Маркос, так же как и Лукашенко, объявил себя победителем и провел инаугурацию на фоне массовых уличных протестов. А вот дальше все пошло совсем не так, как в Беларуси: против диктатора взбунтовались военные, поддержанные сторонниками Акино. Если честно, трудно сказать, кто кого поддержал, народное восстание и военный путч, подготовленный офицерами из тайного Движения за реформы в армии (РАМ), разворачивались параллельно. Акино даже препятствовала поначалу выступлению военных, но потом они сумели договориться.

Выборы – да, сыграли роль катализатора, но, если смотреть правде в глаза, то сами по себе они не привели к победному результату, лишь дали хороший повод военным и мобилизовали массы на уличный протест. Военный путч по себе гораздо более эффективное средство смены власти, чем выборы, а если он происходит на фоне массового народного восстания (в ходе его погибло минимум 15 гражданских), то у автократа вообще нет никакого шанса.

Гамбия дает нам еще более наглядную картину того, как диктаторы реагируют на электоральный провал. Президент Яйя Джамме в 2016 г. сначала признал свое поражение, но потом передумал, отменил результаты выборов и ввел военное положение в стране. Несмотря на то, что уйти мирно его просили представители правящей верхушки, а в обществе он потерял всякую поддержку, Джамме категорически отказался выпускать власть из посиневших пальцев. Страна оказалась в полной изоляции, поскольку что все соседи отказались признавать узурпатора. ООН выдвинула требование передать власть Бэрроу, угрожая введением международных санкций. Сенегал и Нигерия объявили ультиматум Джамме – передать власть победителю до 19 января 2017 года (на эту дату была назначена инаугурация), в противном случае угрожая интервенцией. И ее таки пришлось осуществлять. Армия отказалась оказывать сопротивление сенегальским войскам, перешедшим границу 20 января, и только после этого Яйя Джамме объявил о своей отставке и бежал из страны. В данном случае главным фактором падения диктаторского режима стало иностранное вторжение.

На этом список опрокидывающих президентских выборов исчерпывается. Из трех случаев в одном, белорусском, мы видим, что правящий режим вообще не стал доводить опасные избирательные процедур до конца, во втором, филиппинском, к смене власти привел дуплекс из путча и народного восстания, в третьем – диктатор бежал из страны по причине иностранного вторжения. Но ничего подобного даже и близко невозможно провернуть в РФ в 2024 г. по следующим фундаментальным причинам:

1️⃣ Сценарий опрокидывающих выборов реализуем лишь в случае, когда на стороне оппозиции если не абсолютное большинство населения, то хотя бы значительная его часть. В РФ у оппозиции в целом НЕТ СУЩЕСТВЕННОЙ СОЦИАЛЬНОЙ БАЗЫ, а у каждого оппо-клоуна в отдельности поддержка просто микроскопическая и не выходит за пределы статистической погрешности. Как может меньшинство в принципе опрокинуть большинство? Такой, ребятки, даже на честных выборах невозможно.

2️⃣ Чтобы сложились условия для опрокидывающих выборов, необходимо, чтобы к ним допустили реально независимого от власти кандидата. Предложение Каца надуть из мухи слона, то есть поддержать системного кандидата, играющего роль спарринг-партнера Путина вопреки его воле – это бред сивой кобылы. Да он тупо снимется с выборов по звонку из апэшки или того хуже – за сутки до начала голосования объявит, что он з Путина, за войну, и призовет своих сторонников голосовать за бессменную крысу. Это вызовет отвращение даже у тех, кто готов был голосовать за него «против Путина». И обосрется Максимка в очередной раз, впрочем ем не привыкать. Вот ей богу, такого феерического дебила, как Кац – еще поискать. Но он в данном случае всего лишь выразитель мечтаний инфантилов, он с ними на одной волне – в этом единственный успех его популярности в оппо-тусовочке.

3️⃣ Опрокидывающие выборы главы государства, даже успешные, в любом случае являются лишь катализатором последующих революционных событий. Решающую роль играет реально существующий политический субъект, который приходит к власти либо через улицу, либо через военный переворот либо н иностранных штыках. Поэтому ГЛАВНЫМ является вопрос, что делать после того, как ЦИК объявит итоги выборов (и они будут, конечно, сфальсифицированы). Вариант, что «победитель», какой-нибудь Зюганов, возглавит майдан и призовет ко всеобщей забастовке, можно даже не рассматривать. Перспективы военного переворота выглядят еще более тухлыми. Ситуация, в которой демократия придет в Россию в обозе ВСУ – совсем уж сюр.

https://telegra.ph/KRUCHU-VERCHU-OBMANUT-HOCHU-12-13

https://t.me/alekseykungurov/948